Те же и Скунс - Страница 138

138

«Стасик… Я, должно быть, совсем не похож на портрет…»

– Стасик… – начал он чужим сиплым голосом. И… замолчал, так ничего и не произнеся. Ибо через подлесок, густо зеленевший на той стороне, шумно продрался Жуков. И махнул к ним через канаву, прижав к боку солидно потяжелевшую корзину:

– Это куда же вы подевались, милостивые государи? Кричу, кричу!.. Еле нашёл!

– Вот и я говорю, давно пора собаку заводить, – с самым невинным видом поддакнула Стаська. – Такую большую, мохнатую… Кавказскую овчарку, например. Тогда бы вы нас сразу нашли.

– «Если нету револьвера – покупайте бультерьера», – процитировал Снегирёв объявление, когда-то увиденное в магазине.

– Алексей Алексеевич! – строго прокашлялся Жуков. – Я бы попросил вас не оказывать разлагающего влияния на неокрепшие детские души. Я, собственно, и сам «за», но как вы это изволите объяснить ещё одному члену семейства?..

– А давайте этому члену семейства по телефону позвоним, – сказал Снегирёв. – Чтобы не волновалась.

Здравый рассудок постепенно возвращался к нему. Минуту назад он съесть готов был Валерия Александровича за неожиданное появление. А теперь про себя благодарил его.

– Как это позвоним? – удивилась Стаська. Он вытащил из-за пазухи сотовый телефончик:

– А вот как…

Крах карьеры

Фирма «Инесса» планомерно приближалась к народу. Густо-синий «Мерседес» невесомо шуршал, аккуратно спускаясь с Пулковской горы в сторону города: мадам Шлыгина возвращалась с успешных переговоров, проведённых в одном из областных молочных хозяйств.

Ещё в те времена, когда на территории нынешней «Инессы» располагался авторемонтный завод, возле его административного корпуса в сквер на Московском проспекте выглядывала ничем не примечательная «стекляшка». Согласно изначальному замыслу, она должна была освободить заводчан, да и часть окрестного люда, от множества повседневных хлопот… увы, благой замысел трагически провалился. В течение нескольких лет на втором этаже теплилось Богом забытое ателье по мелкому бытовому ремонту, а внизу плодила тараканов дорогая и невкусная домовая кухня. Оба заведения популярности у местного населения так и не снискали и, несмотря на многократные реанимации, всё время порывались испустить дух.

Что в конце концов и случилось.

Новый владелец подошёл к делу серьёзно. Михаил Иванович Шлыгин последовательно отверг идею престижного ночного клуба, молодёжного кафе и даже спортивного зала с тренажёрами для местных «качков». Точную мысль, как нередко бывало, подсказала жена. Инесса Ильинична, дама богатая и сугубо деловая, связи с землёй всё-таки не теряла. Она вполне представляла себе, как вытягиваются пенсионерские лица при виде нарядных столбиков молока стоимостью в половину суточного (если поделить пенсию на тридцать) бюджета. И глазированных сырков, стоивших когда-то четырнадцать копеек, а теперь недоступных ни беззубым бабушкам, ни их замурзанным внукам.

Одним словом, в бездарно пылившейся «стекляшке» решено было открыть магазин. И для начала с минимальной наценкой торговать в нём разливным молоком, сметаной и свежим творожком, только что доставленным из агрофирмы «Павлик» под Гатчиной… яичками с птицефермы «Курочка-Ряба» возле Русско-Высоцкого… Свою пекаренку завести… Переписать в окрестных кварталах всех инвалидов и ветеранов, не выходящих из дому, и два раза в неделю развозить им продуктовые заказы – с транспортировкой за счёт фирмы, естественно…

Надо же помогать людям.

Женя Крылов, сидевший за рулём, косился на шефиню в зеркальце заднего вида. Инесса разложила на сиденье бумаги и делала в них пометки, время от времени прибегая к помощи маленького компьютера. После памятной аварии у озера Пионерское для «ноутбука» устроили специальную полочку, к которой он и крепился. Ни на Женю, ни на дорогу Инесса никакого внимания не обращала.

Спуск кончился, и городская панорама, воспринимавшаяся с Пулковской высоты почти как с борта самолёта, стала плоской и спряталась за жухнущими тополями. «Мерседес» мягко проплыл мимо транспортной развязки, ведущей в новый аэропорт, и впереди заблестела на солнце прозрачная будка ГАИ. Женя загодя сбросил газ и ехал накатом: в окрестностях пункта скорость была ограничена сорока километрами в час, и к знаку, сообщавшему об этом, следовало относиться с религиозным почтением.

Особенно если ты подъезжаешь к городу на роскошнейшем ухоженном «Мерседесе» с тонированными стёклами и нахально торчащей антенной радиотелефона…

Сегодня у гаишников, ко всему прочему, явно был день повышенной бдительности. Чуть подальше стеклянного домика уже виднелся на обочине гигантский грузовик военного образца. Водитель, облачённый в защитный комбинезон, стоял возле машины и вёл душеспасительную беседу с двумя молодыми инспекторами.

Их старший коллега плотоядно улыбнулся Жене, катившему по третьей полосе, и помахал жезлом, приглашая остановиться.

– Инесса Ильинична, извините, – негромко проговорил Женя, начиная перестроение. – Гаишник остановиться велит…

– М-м-м, – рассеянно кивнула женщина, не поднимая головы от бумаг. ГАИ так ГАИ, экая важность.

К тому же всем известно – с ГАИ у нас любые вопросы можно решить…

Сманеврировав, Женя плавно поставил ногу на тормоз…

И ВОТ ТУТ ОНО И ПРОИЗОШЛО.

Безо всякого предупреждения педаль провалилась до самого пола. Полосатый жезл громко стукнул по глянцевому капоту: инспектор, шедший навстречу автомобилю, едва успел выскочить из-под колёс. Можно сколько угодно рассуждать, что сорок километров в час – это не скорость. Скорость, да ещё какая! Особенно в ограниченном пространстве да на такой махине, как «Мерседес». Женя мгновенно включил первую передачу, но тяжёлый автомобиль продолжал катиться вперёд, и уже было ясно, что маленькая площадка перед пунктом мала ему, чтобы остановиться.

138